С творчеством Михаила Чекалина я познакомился летом 1989 года. Я только вернулся из армии. Информация о концерте была в газете "Московский Комсомолец". Очень скудная. Дата, время, место, концерт (вот уже не помню, то ли звездной музыки, толи небесной) композитора Михаила Чекалина. Я не догадался записать дату события и сейчас это уже не вспомнить, но помню, что концерт не состоялся в назначенный день. Я подъехал к Московскому Планетарию, (а концерт должен был состояться именно там), и увидел приличное количество раздосадованных и медленно расходящихся прочь потенциальных зрителей. Концерт переносился на 2 дня в связи с тем, что композитор так неудачно заболел. Через два дня концерт состоялся, но с гораздо меньшим количеством зрителей, чем могло бы быть, не случись такой досадной неприятности.
Несмотря на то, что в Московский Планетарий я мог попасть без билета на любое представление, билет я все-таки купил. Но стоил он до смешного немного: 50 копеек. Очевидно, подписывая соглашение с Московским Планетарием, Михаил Чекалин оказался от гонорара, или, вернее, его вынудили отказаться.
Эта акция, строго говоря, не являлась концертом. Это было прослушивание музыки Чекалина под электрическим звездным небом Планетария + довольно слабые лазерные эффекты. Лазеры были привезены Чекалиным и, очевидно, растряслись в дороге. Первое, что сделал маэстро после концерта, это извинился за то, что они не работали практически. Но я забежал вперед.
Я приехал в Планетарий часа за три до начала и видел, как проходила подготовка, т.е. репетиция. Тех-группа композитора была в страшной запарке: прямо перед концертом сгорел один из усилителей и барахлили колонки; лазеры "валяли дурака" и не хватало длины кабеля, что бы задействовать резервный усилитель. При этом представители Планетария стояли "руки в боки" и тихо гундели: "Ну вот, а оно нам надо было, дилетанты, так мы из-за них опозоримся, престиж потеряем..." Хотя терять престиж они начали много раньше, а окончательно опозорились гораздо позже.
Премьера все-таки состоялась, но началась позже графика минут на 30-40. Чекалин вышел и буквально два слова сказал о том, что будет, и что все вопросы после основной части.
В зале погас свет, начали появляться звезды и с их медленным появлением просочились первые звуки чекалинской музыки. Это было на редкость сильное средство. Не знаю, как у других, но у меня, как будто начало останавливаться сердце, а вместо него затикал другой механизм, находящийся вне меня. Это было нарастающее пульсирующее ритмическое уханье, являющееся как бы каркасом медитативной пьесы, первой, с которой начался концерт. Тот самый случай, когда отсутствие мелодии дает свободу немыслимой импровизации и тембральной трансформации. Не меняя темпа композиция набирала плотность и глубину, в ее русло вливались все новые инструменты и среди них угадывались даже голоса (позже выяснилось, что это был голос Чекалина), партии переплетались и смешивались, разобраться в структуре композиции, разложить ее по полочкам, не было ни малейшей возможности (во всяком случае, при том первом прослушивании) и ни малейшего желания, все было целостно и гениально. Я не был в восторге, я был в нирване.
Но все кончается, и первые звуки следующей композиции вернули меня в охладевшее тело. Напишу об остальном - что оно ВСЕ в той же степени не понравилось. Я так и не дождался на этом концерте хоть что-нибудь подобного вступительной пьесе. Впрочем, с той минуты я проникся глубоким уважением к этому человеку, ну, а к творчеству его, до сих пор отношусь с сильной опаской.
В своем подавляющем большинстве композиции Михаила Чекалина это электронный авангард. При всем при этом в каждом произведении присутствует глубокая продуманность, феноменальная отточенность и профессиональная точность исполнения всех партий. Исполняет партии Чекалин только руками. Никаких секвенсоров. Никаких степовых режимов и замедленных записей фрагментов. Звуковая палитра неподражаема. Но звуки странные (мягко выражаясь). Так же странны и сложны гармонии и ритмика. Все это порой напоминает некую сломавшуюся механическую штуковину сбившуюся с ритма, где все шестеренки, переломав друг другу зубья, закрутились как попало, а некоторые, сорвавшись с осей, полетели по коробке, изредка отскакивая от ее стенок, сталкиваясь с другими шестеренками и задевая вот-вот лопнущую пружину. Лично у меня при прослушивании этой музыки (это было уже гораздо позже) иногда возникало ощущение того, что в моей голове и правда завелась эта опасная пружина, и если я не сниму наушники, она лопнет, разметав все содержимое по черепной коробке. Со временем я научился спокойнее относиться к музыке Михаила Чекалина, но поклонником ее не стал.
Но вернемся к концерту, который завершил свою первую фазу и виновник происходящего вышел на сцену и поклонился.
Аплодисменты последовали далеко не сразу. Хлопали далеко не все и из соображения приличия. Еще раз пришлось сказать о том, что сейчас композитор ответит на вопросы, но вопросы появились тоже не сразу. Первый вопрос был гадский. Я всегда расцениваю такие выпады как наезд или издевка: "А у вас вообще есть хоть какое-нибудь музыкальное образование?" Оказалось, что есть. Высшее. Чекалин окончил то ли московскую консерваторию, то ли Гнесинский институт. Я уже не помню точно, но и то, и другое очень не слабо.
Внешне он очень соответствовал образу музыканта-революционера. Высок ростом, телосложением худ, узок лицом. Взгляд острый как копье, вонзится - фиг вытащишь. Движения резкие и угловатые. Длинные, черные, очень густые волосы образуют лошадиный хвост. В процессе автобиографического рассказа выяснилось, что за эти преступно длинные волосы его неоднократно отчисляли из учебного заведения. А он, образно говоря, лез в окно и продолжал учиться. Все свои записи он делал в студиях за свой счет и потом бесплатно предлагал для фильмов, спектаклей и рад был хоть какому-то их использованию. Но спрос на такую музыку был небольшой.
По второй части представления стало ясно, что в большинстве своем народ не приемлет этой музыки. Основными темами, звучащими из уст зрителей были такие: "а где бы вашу музыку применить, а зачем она нужна, что нам это дает?"
Мне было очень обидно еще и от того, что после концерта жужжание сотрудников Планетария усилилось, и Планетарий отказался в дальнейшем сотрудничать с Чекалиным. И позже Планетарий сотрудничал в основном с экстрасенсами, колдунами, астрологами. Возможно, я расскажу о Планетарии подробнее, т.к. много лет провел в его зале, но не сейчас. Отмечу лишь, что не удивляюсь нисколько, что это некогда супер-популярное и уникальное место в Москве ныне не функционирует.
На концерте почему-то никак не был отмечен тот факт, что это была презентация второй пластинки Михаила Чекалина "Post-Pop - Non-Pop". Это были еще те времена, когда вся практически торговля была в руках государства. Продавать пластинки на концерте было нельзя. А больше купить ее было негде. Первая пластинка данного композитора вышла двумя годами раньше. Ее я вообще в глаза не видывал. Складывалось впечатление, что товароведы сей материал в магазины не брали, и партия отправилась прямиком со склада на Лыткаринскую городскую свалку. Но вторую пластинку я купил. В ГУМе в 1991 году среди уцененного отстоя за 1 рубль 50 копеек. Уже, кажется после того, как грянул первый ценовой взлет. Я ее внимательно переслушал. Гениальная "Пульсация ночи" была в ней последняя. Нашел еще одну забавную, и прямо скажем, пародийную вещь. "Эротическая рыба Маруани". Я поясню немного. Дело в том, что в мире серьезной электронной музыки такое слово как "Space" является нецензурной бранью и всякий критик, ценящий электронную музыку, поливает несчастный Спэйс самым противным и вонючим дерьмом. Почему? Все парадоксально, но просто. Всем этим серьезным электронщикам и их критикам то и дело приходится сталкиваться с издателями, спонсорами, музыкальными редакторами, обозревателями, другими критиками и музыкантами. А те, в силу своей необразованности, ставят знак равенства между тем, что им предлагают и "Space". "Space" - для них единственно-возможное воплощение электронного звука (во всяком случае, так было в те годы - музыкальные редакторы на радио даже Жарра знали не поголовно, я работал там тогда и поэтому знаю, о чем говорю). А поскольку Спэйс появился намного раньше, то, получается, перешел дорогу. Да и как можно сравнивать! Это же попса, а ту серьезная музыка. А редакторы и издатели им опять: "Space". Есть такой психологический эффект. Иногда, для того, что бы самому выгодно подняться, соперника топят в своих же какашках. Михаил Чекалин тоже не любит Спэйс, но я не заметил за ним некрасивых жестов в адрес этой группы. Выше упомянутая композиция сделана мастерски и звучит, хоть и пародийно, но тепло, с доброй улыбкой. Это дружеский шарж, и то, как он звучит, делает честь, как Чекалину, так и самому Маруани. Гармонически пьеса напоминает инструменталку из "Париж-Франция-Транзит" - "Сувенир из Рио". После прослушивания чекалинской версии хочется послушать и оригинал.
Но в остальном, как бы это вас не разочаровало, Михаил Чекалин является человеком очень мрачным, конфликтным, обидчивым и бескомпромиссным в отношении своей музыки.
В тот далекий день первого знакомства с его музыкой я познакомился с ним самим. Я сказал, что сам занимаюсь электронной музыкой. Он неохотно отвечал, а когда узнал (это он сам спросил, и первым же делом), что я работаю на "Лель - 22" (это даже не синтезатор, а электро-орган, совковый, за 500 рублей), больше со мной не разговаривал. Я его не осуждаю. Наверно много было на его пути чудаков, которые мнили из себя электронщиков, а реально электроникой занимался он один. Тогда конечно было обидно, но прошло.
Помню, что примерно через год после этого события я краем уха услышал его музыку вновь. Я тогда работал на радио. В отделе стоял телевизор и, как положено, что-то бормотал весь рабочий день. (На радио была традиция - никогда не слушать радио. Так рабочий с Царицинского мясокомбината никогда не купит свои сосиски. Он то знает, из каких крыс их делают. Поэтому он покупает продукцию Черкизовского завода. Так меньше тошнит. На радио примерно тоже. Они смотрят Телевидение.) Как-то, проходя мимо этого ящика, я был остановлен очень приятной музыкой, доносящейся из охрипшего динамика. Заканчивался какой-то фильм. По экрану ползли титры. Я задержался - не упомянут ли автора? Я был преудивлен, когда прочитал: "композитор - Михаил Чекалин". Но мелодия эта осталась для меня загадкой. Больше не слышал.
Работая на горбушке в 1994 или 95 году, я ненадолго заполучил диск. Это был первый диск из планируемой серии из 9 CD антологии Михаила Чекалина. На нем было внушительное предисловие - хвалебная ода, в которой я был согласен практически с каждым словом. Я послушал его и также проникся только одной, первой, композицией. Остальные были оччччень профессиональны и наверняка интересны с точки зрения теории этого жанра, но слушать их было трудно до безобразия. Диск был не мой и на следующий день я его вернул хозяину, даже не переписав. Я не жалею об этом. Жалею о другом: антология так и ограничилась этим единственным диском. Очевидно, издатели поняли, что прогорят. Время доказало их правоту, ведь тираж подобной музыки расходится очень долго, а через три года грянул кризис.
И последнее на данный момент столкновение с его творчеством случились недавно. Я несколько раз выступал в Государственном Астрономическом Институте на ленинских горах. Там существует своеобразное светское хоть и тупое общество. Они для себя устраивают камерные концерты, где сами себе поют, читают стихи, хлопают и видят себя на захватывающей дух нравственной высоте. Простите меня за такие слова в их адрес, ведь вы их совсем не знаете, и возможно они вам и понравились бы, но я несколько раз об них обломался и принял плевок. Вот так и пишу. Электронную музыку они не любят, все больше романсы. Это их право, Но случилось так, что за ними был должок. И в качестве обратной услуги я попросил разрешения воспользоваться их залом. Я обещал дать для них бесплатный концерт, а они разрешат мне привести некоторое количество посторонних зрителей, что не противоречило внутреннему режиму. Разумеется, тоже бесплатно. Было время - они сами просили поиграть для них. А тут уперлись рогами и ни в какую. Мы долго перепирались и, в конце концов, мне рассказали, что недавно к ним на светский огонек залетела оперная певица, которая тоже работает в области электронной музыки и так чудесно поет, что они согласились бы на совместный наш концерт, если бы я обеспечил ее и себя соответствующей аппаратурой. Для меня условия были неприемлимыми, но я пообещал подумать и получил телефон певицы.
Марина Чаплыгина - так зовут эту неординарную вокалистку. Мы встретились, и я узнал, что она принимала значительное участие в записи последнего из известных мне альбомов Михаила Чекалина. Практически все композиции записаны с ее вокальными партиями, при этом Чекалин не расписывал ей партии. Она импровизировала сама в рамках предложенных гармоний, что слушалось интересно и выдавало ее импровизаторский талант. В процессе общения выяснилась, что для астрономов она в тот вечер не пела и вообще попала туда лихим ветром. Светская "молодежь" (клуб кому за 50) и понятия не имела, о какой электронной музыке идет речь. Вот бы их вывернуло на концерте, если они тяжелее Спэйса ничего не воспринимают и Клаус Шульц для них столь же тяжел, как и Мегадэт.
Мы отказались от идеи совместного концерта в АстроИнституте. Я подарил ей несколько своих кассет, а она диск Чекалина.
"Избежание страсти к острым и колющим предметам" - название дает понять даже непосвященному, что легкой для восприятия музыки из динамика не донесется. Чекалин остался верным себе. И это заставляет его все больше уважать. Композиции усложнились, но в некоторых уже чувствуется больше гармонии. Временами. Ненадолго. И не всем ее услышать дано. А уж дослушать до конца на одном дыхании ~ 70 минут чекалинской музыки могут лишь отъявленные фанаты этого композитора. Я не из их числа. И даже не знаю об их существовании. Но мне искренне приятно, что есть такие как он, кто делает свое дело, несмотря на всеобщее непонимание, критику и относительную неизвестность. Представься случай, я с радостью пожал бы ему руку. Впрочем, ему этого не надо.
А. Климковский, 20.01.2002
