Писать о нем невероятно сложно. С одной стороны – масштаб личности: все-таки о человеке читают в Оксфорде лекции. С другой – надоело беспрерывно отвечать на вопросы (в том числе и коллег): "А кто это?"

Словосочетания типа "знаменитый автор и исполнитель в стиле new age", "родоначальник филармонической электронной музыки" ничего не доказывают и ничего не объясняют. Приходится говорить проще: Чекалин – единственный русский композитор современной синтезаторной музыки, признанный во всем мире. Если учесть, что ему всего 38, станет понятно, почему я пришел в его квартиру на Ленинградском проспекте.

На выданных мне парусиновых тапочках шариковой ручкой было выведено: "Москва 1974". Та же надпись – на пришпиленных к стене донельзя рваных джинсах. В довольно просторной комнате не развернуться из-за синтезаторов, картин, книг, рисунков, фотографий... Так, очевидно, будет выглядеть музей хиппи, если его у нас когда-нибудь создадут. "Здесь ничего не изменилось с 76-го года", – то ли с грустью, то ли с гордостью сказал хозяин.

Очень скоро выяснилось, что обычное интервью с Чекалиным нереально. Точно так же, как его музыка – всегда и только сольный разговор автора со слушателем, его речь – монолог, прерывать который вопросами неинтересно, да и не нужно.

Он родился в 1959 году в Москве. По окончании музыкального училища поступил в Институт им. Гнесиных, откуда был исключен после неприятностей с КГБ. Прервав академическую карьеру, играл в ресторанах, пел в ВИА "Самоцветы". Начиная с 1981 года полностью посвятил себя электронной музыке. Писал музыку к спектаклям московских театров, руководил экспериментальным Театром электронной музыки и света. За последние 10 лет выпустил 20 долгоиграющих альбомов, в том числе грандиозный цикл из 12 пластинок, записанных на синтезаторе "вживую", то есть без наложений и секвенсоров. Автор первого отечественного балета на льду "Фауст. XX век".

"Михаил Чекалин, безусловно, является одним из наиболее радикальных новаторов среди композиторов электронной музыки не только в России, но и в мире. Искусство синтезаторной музыки он поднял выше его первоначального уровня". (Журнал Audion, Великобритания, 1993)

"Чекалин, как колдун, повелевает звуками и вызывает духи своего русского наследия, наполняя их космическими эмоциями. Это космическая музыка, пропитанная оркестровым великолепием, электронным эклектизмом и чувственным вокалом, напоминающим вокал Питера Гэбриэла". (Журнал Heartbeats, США, 1993)

"Музыка Чекалина, полная акустического драматизма, где-то апокалиптическая, где-то вызывающая чувство катарсиса, – это настоящее произведение искусства". (Журнал "i/e", США)

"Я НИКОГО НИКОГДА НЕ ИСКАЛ"

ЧТО ТАКОЕ NEW AGE

– Сам термин зародился в 1982, когда на фестивале в Линце впервые был показан цифровой синтезатор. Мой нынешний немецкий издатель Ульрих Рютцель, спродюсировавший первые два проекта великих Таngerine Dream, был одним из авторов первоначального манифеста New Age. Впоследствии этот термин откровенно выродился: под словом New Age стали понимать красивую дизайнерскую музыку со всякими- звуками моря, леса. Причем на компактах обязательно есть надписи типа: "Под эту музыку женщины лучше рожают", "Под эту музыку ваши дети будут лучше писать" и так далее. К искусству это имеет минимальное отношение. Тот же Рютцель сейчас предпочитает пользоваться термином "эклектик мьюзик".

О НЕУДАЧНИКАХ И ХУДСОВЕТАХ

– Я никого никогда не искал – меня сами нашли. Ведь если ты действительно имеешь вес, не может быть, чтобы тебя ни разу не нашли. Тотального неудачничества не бывает. Бывает прозябание. Но для того, чтобы, например, издаваться "там", причем на хорошем лейбле, как это случилось со мной, надо быть действительно значимым, то есть надо действительно много сделать – нечто заметное, нечто новаторское, одним словом, то,"что можно добавить в западный контекст. Хотя своих авторов они издают всех.

Меня "Мелодия" начала издавать в 1987 году. Это значит, что с 1984-го я беспрерывно бегал по худсоветам, И что характерно, ни тогдашний главный редактор товарищ Шапиро (он же Михаил Шабров – автор текстов любимых народом песен вроде "Лаванды" ), ни другие подобные люди не были против. А против был композитор Саульский, изображающий из себя сейчас крупного специалиста в области джаза, который он путает с песнями. Против был известный эстрадный дирижер Гаранян, человек вообще без музыкального образования...

О ДРУЗЬЯХ

– Очень много лет круг моего общения составляла так называемая "двадцатка с Малой Грузинской", группа наиболее известных художников-нонконформистов, открыто противостоявших официозному изобразительному искусству. Худяков, Шаров, другие известные мастера. С ними я не только дружил, но и работал. На их выставках звучала моя музыка, и это было практически единственное место, где ее можно было услышать. Картинами участников "двадцатки" я оформил свою серию из 12 дисков и, честно говоря, не представляю себе лучшего оформления.

СПРЯТАННАЯ МУЗЫКА

– Я мог бы быть вполне богатым человеком. Еще в конце 80-х мой балет "Фауст. XX век" в постановке ледового театра Игоря Бобрина объездил весь свет. Мне причитались какие-то сумасшедшие авторские – только из одной Франции пришло около двадцати тысяч долларов. ВААП не отдал мне ни копейки. Это при том, что в Советском Союзе были очень приличные законы в части авторского права. Плюс имелся жулик по имени Евгений Волов, который был директором театра Бобрина. Этот человек попросту не давал информацию в ВААП о том, что автором балета был я. А потом эти люди "спрятали" мой балет в куче так называемых дивертисментов (на музыку Челентано, Гершвина, Чаплина) и под каждым дивертисментом в скобочках стояло имя автора "либретто": "И.Резник", "Е.Волов", "А.Днепров". Вот эти деятели культуры свои авторские получали сполна.

Так что богатым человеком я не стал. Не удалось создать свой лейбл, не удалось сохранить Театр электронной музыки и света. Жалко, собственно, только этого.

ПОЧЕМУ Я ЖИВУ ЗДЕСЬ?

– А почему я должен жить где-то еще? Что за идиотский вопрос. Шнитке живет в Германии, потому что он пожилой, тяжко больной человек, к тому же наполовину немец, наполовину еврей. Я не немец и не еврей, к сожалению. Да, наверное, в той же Германии мне было бы легче. Мой немецкий продюсер говорит, что в этом случае у меня выходил бы не один альбом, а десять. Да, сегодня жить в России – это унизительно, это значит быть как негр, только немножко лучше. И тем не менее я не уезжаю. Я не проститутка, чтобы срочно бросаться учить иностранный язык только потому, что в моей стране моя музыка не востребована.

Сегодня тезис "в России надо жить долго или умереть молодым" не срабатывает. Чтобы быть востребованным в контексте мировой культуры, надо жить долго и жить за границей. Но не для всех это выход. Для меня, например, – нет.

О ФРЭНКЕ ЗАППЕ

– В один из своих приездов в Москву Заппа зашел в галерею "М'Арс" с самой прозаической целью: купить картин, К тому времени он кое-что слышал из моих записей. Нас познакомили. Надо сказать, что он очень необщительный человек, особенно с коллегами. В тот вечер он всем говорил: "Здесь нет звезды рок-н-ролла Фрэнка Заппы, здесь есть бизнесмен Фрэнк Заппа на отдыхе". Мы поехали в мастерскую к скульптору Александру Рукавишникову и проговорили всю ночь. У меня есть даже видеозапись, где Заппа держит мне пепельницу...

Вообще-то я бы не хотел, чтобы из этой короткой и, в общем, интимной встречи делались какие-то далеко идущие выводы. Мне, конечно, приятно, но... Я не считаю, что, став рок-звездой, Заппа больше приобрел, чем потерял. Я слушал его ранние нероковые композиции – их исполнял, в частности, Пьер Булез – и мне кажется, что Заппа мог состояться как серьезный художник в серьезной музыке. Он произвел на меня впечатление человека крайне необаятельного, что неудивительно, если учесть, что он уже умирал и знал это...

ЗАТО У НАС ЕСТЬ РОСТРОПОВИЧ

"А ЗА ЧТО НАС УВАЖАТЬ-ТО?"

– Западные буржуа не принимают Россию всерьез. Они уже отказывают нам в праве быть великой страной, где родились Гоголь и Достоевский. Вот если бы еще Чехова в школах не преподавали – было бы совсем хорошо. А еще лучше, если бы ракет не было. Я поругался со многими своими зарубежными подругами и друзьями, пытаясь доказать им, что мы – великая держава и нас нужно хотя бы уважать. А за что уважать-то? Вот раньше понятно, раньше были ракеты и был Шостакович. А если нет ракет и нет Шостаковича, то какая мы, к черту, великая держава...

О КЛАССИКАХ

– Приездами старого гениального виолончелиста и его оголтелой жены-"императрицы" прикрывают огромную голую задницу нашей культуры. "У нас есть Ростропович!" Да что у вас, десять Ростроповичей или сто?! То же самое касается Шнитке, которым теперь, когда он уже пережил кому, латают, как заплаткой, прорехи в культурном имидже страны. Это уже давно состоявшиеся – и профессионально, и творчески – люди, дай им Бог здоровья, но другие-то где? А ведь на уровне государственной культурной политики "для внутреннего пользования" предлагается довольствоваться придворными ваятелями, парикмахерами и портняжками, переименованными в кутюрье.

ВРЕМЯ ТЕРЯТЬ ИМЕНА

– При всей своей разрушительной силе империя никогда не разрушала "школу". Любой самый простой человек знал, что вот есть Шостакович, есть Прокофьев, что это Имена. И все эти льющиеся из черных "тарелок" симфонические концерты – их никто не слушал, но все знали, что это настоящее искусство. Другое дело, что сразу после классики начиналась эстрада, все эти руслановы. Но для серьезного творчества любая самая страшная империя предпочтительней полного отсутствия государственности! Кстати, еще очень большой воппос, встречали бы того же Ростроповича так же восторженно, не будь он ангажированным и обласканным именно Империей мастером. Что, конечно, никак не умаляет его заслуг перед мировой культурой.

СТРАНА ТОТАЛЬНОГО ПЛАГИАТА

ЧУЖАЯ РОДНЯ

– Я не люблю противопоставлять Запад и Россию в культурном контексте: слава Богу, пока еще не в Турции живем. Наше это все, у нас предки были общие. Вот с азербайджанцами разные, а с ирландцами одни. Но...

Посмотри на лица звезд западной эстрады: какие, не побоюсь этого слова, одухотворенные лица! У кого хочешь: что у "АВВА", что у "Led Zeppelin". И посмотри на этих хорьков в кавалерийских шинельках, которые выдают себя за "звезд" у нас. Ведь достаточно просто послушать первоисточники, чтобы понять, что их "творчество" никакого отношения ни к чему не имеет. Все эти звезды болгарской песни... бр-р-р, жуть.

"РАЗ, ДВА, ТРИ, ЧЕТЫРЕ..."

– Я не знаю точно, в какой стране я живу. Вроде бы государство называется Россия, а паспорт в моем кармане – советский. Но я точно знаю, что мы – страна тотального плагиата. Особенно в массовой культуре. Причем это явление не только сегодняшнего дня. Так было при Сталине и позже. Возьмите какого-нибудь невинного Шаинского. Помнишь его песенку: "Раз, два, три, четыре / Раз, два, три, четыре..."? Это же "Дойче оффицирен", под нее детей в газовые камеры вели.

ТИРАЖ ПОЧТИ НЕ ВИДЕН

– В такой стране, как Германия, есть сотни лейблов (в том числе с десяток очень знаменитых), которые издают только джаз или только инструментальную музыку. Есть скажем, фирма ЕСМ, которая за один прошлый год выпустила шесть пластинок Гии Канчели – и тиражи там немаленькие. Причем и ЕСМ, и выпускающая меня фирма Erdenklang (одна из трех ведущих в Европе в области электронной музыки) – фирмы государственные. У меня, например, контракт с государственным концерном GЕМА.

У вполне сложной моей пластинки "Пульсация ночи", изданной в Германии, распроданный за первые несколько месяцев тираж – две тысячи. У нас же речь может идти максимум о нескольких сотнях экземпляров. Две тысячи – это тираж коммерчески успешного артиста-попсовика. Говорят, кто-то из нашей попсы продал тридцать тысяч и это национальный рекорд. Даже если это так – в чем я сильно сомневаюсь – то этот "рекорд" просто смешон. Ведь на Западе даже такие ультрарафинированные люди, как Кит Джаррет или Арво Пярт, продают сотни тысяч экземпляров своих альбомов. А у нас люди ленятся слушать даже легкую музыку.

Беда в том, что наша интеллигенция очень хорошо воспитана литературно, она в состоянии оценить поэзию Бродского и так далее. А в музыке эти люди могут удовлетворяться ширпотребом в лучшем случае на уровне Гребенщикова. Да еще поди скажи им, что это ширпотреб – заколотят...

НЕ ПУТАЙТЕ МОДУ СО СТИЛЕМ

– Культура на Западе существует не благодаря, а вопреки буржуазии. Буржуазию не любит никто – от студента университета до рок-звезды. Это только Тутта Ларсен любит рассуждать о том, как она буржуазна. Это называется "не путайте моду со стилем". Путать плоды американской контркультуры с банальнейшим американским мещанством можно только по молодости лет.

ВНУЧКИ ДЕДУШКИ ФРЕЙДА

– Я не ханжа и ничего не имею против эротики и секса. Но уверяю тебя: нормальному человеку, будь ему двадцать лет или сорок, не нужно столько пиписек в эфире. Не нужно столько раз перебивать и без того редко показываемое хорошее кино рекламой всех этих "Хаггиз" или как их там... "Кэфриз"! Причем рекламой чудовищно мещанской. Ведь если сказать: "Для вашей пиписьки будет суше, если вы купите то или это", – вот это не мещанство. А когда изображающая застенчивость девушка полчаса рассказывает о своих менструациях, пытаясь методом исключения подвести нас к этому слову, которое она почему-то панически боится произнести, а потом долго льют чернила... Да по любому дедушке Фрейду, мальчик, который насмотрится такой рекламы, – он ведь педерастом потом вырастет, потому что женщина у него будет ассоциироваться с этой хихикающей дурой и с этими чернилами на подгузнике!

ЕЖИ В ОРАНЖЕВЫХ ШТАНАХ

– Мой последний альбом "Нонконформист" начинается с двух вещей в стиле "рэйв". Но это не значит, что мне хотелось бы записать две пластинки в этом стиле. Я не отношусь к рэйву ни плохо ни хорошо, потому что я – один из родоначальников электронной музыки вообще. И те приемы, которые популяризируются рэйвом, зарождались не без моего участия. Это очень эффектная, декоративная культура, как и любая танцевальная культура. Мне близко в рэйве то, что эта ультрамодная музыка – по преимуществу инструментальная. Это приятно. К тому же из тех 20-30 пластинок лондонского происхождения, которые крутит, например, радио "Станция", примерно половина выдает в их авторах интересных мастеров, настоящих композиторов и музыкантов, которые просто решили заработать. Но вторая половина, конечно, дерьмо. И от того, что услышит человек, впервые пришедший на рэйверскую дискотеку, – настоящую электронную музыку, адаптированную к танцевальной культуре сегодняшнего дня, или дешевую подделку – зависит, будет ли он в дальнейшем слушать Tangerine Dream, Клауса Шульца и, например, Чекалина, или для него рэйв сведется к оранжевым штанам, виниловым курткам и наркотикам.

Но я боюсь, что эти наши доморощенные ди-джеи, которые говорят, как дети дебилов, только хуже (причем стеба там нет, это я тебе как старый хиппи говорю), ничему хорошему не научат. Они похожи на троечников: такое ощущение, что они не учились в старших классах московских школ, И главное, что за этим чувствуется полное незнание музыки: так; нахватано по верхам. А ведь "там" ди-джей – это и продюсер, который вкладывает деньги, и музыкант, который сэмплирует трэки, и многое другое. У нас же такое ощущение, что полстраны ди-джеев. Назвали себя какими-то уголовными прозвищами на уровне детского сада: Еж, Мышь...

Последний чекалинский альбом "Нонконформист" вышел летом этого года на отечественном лейбле и вызвал громадный интерес со стороны зарубежной музпрессы, Наши "акулы пера" пластинку проигнорировали: то ли из-за отсутствия интереса к электронной музыке, то ли из того, что акулами чувствуют себя исключительно среди мелких поп-рыбешек.

Один из любимых афоризмов Чекалина: "Когда я слышу слово "шоу-бизнес", хочется взяться за пистолет".

Алексей КОРОЛЕВ