Фирма "Мелодия" приступила к выпуску новой серии грампластинок с записями электронной музыки. Создание подобной серии - шаг вполне логичный: кому как не фирме грамзаписи пропагандировать электронную музыку, ведь рождается она в студийных условиях и не рассчитана на эффект спонтанного исполнительства в зрительном зале. К тому же преценденты изданий подобного рода на фирме были - вспомним пластинки Эдуарда Артемьева, Свена Грюнберга, серии "Пульс", "Аэробика". Звучала электронная музыка и на других дисках.

Рассказать о новой серии редакция попросила одного из ее инициаторов, члена художественного совета фирмы Дмитрия УХОВА и создателя первой пластинки - "Вокализ в рапиде" - Михаила ЧЕКАЛИНА.

- Серия открыта и первое, что хотелось бы выяснить, - по каким принципам она будет формироваться?

Д. У. Условно серия называется "Электронная музыка", условно - по отношению к жанру вошедших в нее произведений. Ведь электронной может быть любая музыка, сочиненная на компьютерах и исполненная на электроинструментах. Если очень коротко определять жанровые границы издания - то это серьезная популярная музыка, - не рок, не поп и не музыка академических форм. Были предложения назвать серию "Экспериментальная музыка", но ведь музыка - всегда эксперимент, "езда в незнаемое..."

- Мне кажется, что сам термин "серьезная популярная музыка" нуждается в пояснении.

Д. У. Возможно термин и не совсем точен, но другого пока нет. Для того, чтобы понятнее очертить этот новый жанр, нужно вспомнить историю электронной музыки. Первоначально опыты с искусственными источниками звука - магнитофоном, генератором велись в лабораторных условиях теми же композиторами, что занимались серьезной музыкой и рассматривались ими как опыты по созданию "музыки для записей". Их эксперименты были мало кому известны. Роберт Муг, изобретая свой синтезатор "Муг", не предполагал, что его инструмент найдет применение на эстраде, однако благодаря рок-музыке гитара из просто усиленного инструмента превратилась в электрогитару. Этому превращению мы обязаны Джимми Хендриксу - его творчество открыло дорогу и клавишникам.

Конечно же появление искусственных источников звука - синтезаторов, как мы их теперь называем, - процесс вполне закономерный, происходящий повсеместно, тесно связанный с научно-техническим прогрессом. Один из ранних инструментов сконструировал в России Лев Термен. Примечательно, что его "Терменвокс" был продемонстрирован Ленину и получил одобрение. Впоследствии он использовался в ряде партитур, в частности композитором Эдгаром Варезом. В течение нескольких десятилетий поиски в области электронной музыки велись на уровне подготовительной работы: сочинялись, как называл это Карлхайнц Штокхаузен, электронные этюды. Потом электронная музыка получила применение как сопровождающая действие в кино, театре, и только рок-музыканты вывели ее из тесных стен студий и лабораторий. С появлением "Муга" и других инструментов электронная музыка стала исполняться в концертах, и, наконец, на рубеже 60-70-х годов произошло самое главное - она изменилась качественно. Новизна средств выразительности перестала быть самодовлеющей, перестала диктовать правила игры. Композиторы, исполнители стали пользоваться новой звуковой палитрой как тембрами привычных музыкальных инструментов. Вот такого рода сочинения, в которых использованы поразительные возможности современной аппаратуры, и в то же время не опровергающие сложившиеся веками законы музыки, составят новую серию фирмы "Мелодия".

- Теперь вопрос к Михаилу Чекалину. Что означает название вашей композиции "Вокализ в рапиде?"

М. Ч. Рапид - слово многозначное, одно из его значений - ускорение, в русском языке рапид чаще всего употребляется как термин кино, означающий, что съемка ведется на большей скорости, а при нормальной проекции движения на экране замедляются. Этот термин содержит в себе некое противоречие, он парадоксален, имеет отношение и к технике, и к движению, на мой взгляд, он способен передать возможности современной музыкальной электроники, диалектику электронно-студийного творчества. А вокализ - это термин, неразрывно ассоциирующийся с классической музыкой, живой голос, вокал, который присутствует во всей композиции: есть и чисто вокальные пьесы, есть такие, где вокал едва различим, но тем не менее он там есть.

- На пластинке Вы являетесь слушателю одновременно и автором, и исполнителем. Для вас это принципиально?

М. Ч. Вся моя музыка существует в виде авторских фонограмм и не существует в виде заочной нотной партитуры на бумаге. Нотная запись не в состоянии адекватно передать электронную музыку, поэтому в ней не может быть просто композитора, она сочиняется и воплощается в неразрывном синкретическом процессе авторского творчества: композитор - дирижер - исполнитель - импровизатор - слушатель. И как живописцы не пишут для кого-то еще партитур-описаний будущих полотен, а создают их сами от начала и до конца, и в этом заключается продукт их деятельности - так и здесь: материал музыки, ее природа - это звук, и я создаю от начала и до конца готовое авторское звуковое полотно. Именно в этом и состоит то принципиально новое, что дал нам во второй половине XX века метод авторского студийного творчества - преодоление извечной границы между композиторским предположением о звуке, зафиксированном в виде нот на бумаге, и звуковой реальностью исполнительской интерпретации, а также между известной разумностью, вынужденной ограниченностью в возможностях знаковой фиксации и, наоборот, непосредственностью и спонтанностью импровизации. Поэтому фонограмма для моей музыки - не какой-то вторичный консерв, а наиболее достоверная конкретно осуществленная форма или, если хотите, пойманное живым вдохновение.

- В таком случае грамзапись, радио, телевидение - оптимальный способ концертного существования ваших произведений.

М. Ч. Видимо да, причем, на мой взгляд, грамзапись предпочтительнее. У нас, в силу общей дефицитности электронного жанра (хотя приоритет первых экспериментов с электронным звуком за нашей страной), не существует других стабильных форм для встреч с широкой аудиторией. Говоря о дефиците, я имею в виду фундаментальную электронную музыку, а не эстрадно-компьютизированное мелководье.

- Итак мы, кажется, возвращаемся к вопросу о жанре, но теперь уже не всей серии, а только вашей музыки?

М. Ч. Сейчас много и поверхностно судят о электронной или компьютерной музыке, чаще всего понаслышке, и в основном сходятся на том, что компьютер облегчает жизнь. Не буду спорить - возможно кому-то и правда облегчает, но в таком случае, я не имею никакого отношения к компьютерной музыке, так как в своей музыке я все играю вручную. Это "живая электроника" и правильнее назвать ее - музыка для клавишных синтезаторов.

- Термин "музыка для клавишных" не определяет композиторского кредо. Как бы вы сами назвали свою музыку?

М. Ч. У нас слова "серьезная музыка" и "классика" звучат как синонимы. У классической музыки есть школы, фестивали, консерватории - есть наработанные устойчивые традиции. А все, что в них не входит - автоматически становится прерогативой так называемой "молодежной музыки" (кстати, тот термин я не признаю - существует музыка вообще), или "неформальной", року. Причем под роком чаще подразумевается эстрада. И поэтому остается как бы вне поля зрения современная серьезная музыка, стоящая вне классических канонов. Если хотите, ее можно назвать "серьезной неформальной". И все же я не хотел бы, чтобы мою музыку обозначали каким-то элитарным термином "авангард", "трансовая", "медитативная", потому что есть и авангарднее, чем то, что слышали из моих работ одни, и консервативнее, чем то, что слышали другие, иногда эстрадное, развлекательнее и даже поверхностнее, чем третьи, но в большинстве случаев моя музыка сложнее, чем порой требования популярности широкой аудитории. Конечно, сорокатрехминутная пластинка (всего у меня двенадцать часов звучания авторских фонограмм) не может дать исчерпывающего представления о моей музыке. Тем не менее вошедшие сюда пьесы 84-85-х годов имеют для меня принципиальное значение. Это прежде всего работы не характерные для широких слушательских представлений об электронной музыке. Например, часто используются обманывающие ухо живые, натуральные звучания, сделанные тем не менее на синтезаторе. Мои пьесы как бы исполняются разными составами музыкантов в самом широком жанровом и стилистическом диапазоне.

- Наконец последний вопрос. Какие еще пластинки выйдут в этой серии (хотя бы в ближайшее время)?

Д. У. Следующее издание - музыка Петера Вяхи, воссоздающая при помощи электронных инструментов древнейшую атмосферу классической индийской раги. Наверняка для многих будет сюрпризом новая работа бывшего руководителя ансамбля "Витамин".

В свое время в студии электронной музыки при музее имени Скрябина на синтезаторе АНС была подготовлена пластинка с сочинениями А. Шнитке, Э. Денисова, С. Губайдуллиной и других композиторов. К сожалению, она не увидела свет. Думаю, что в новой серии обязательно появится и эта работа.

- Остается пожелать успеха у любителей грамзаписи как всей серии, так и ее первой пластинке - "Вокализ в рапиде".

Материал подготовил С. БАРТЕНЕВ